25/01/2014 548
1. Разгром фундаментальной экономической науки в республике как начало торможения развития ее экономики
Недавно прошло может быть не очень приметное, но знаменательное событие в общественной жизни нашей республики. Первым заместителем Председателя Правительства Республики Башкортостан указом президента Р.З.Хамитова от 9 сентября 2013 г. был назначен Рустем Хабибович Марданов. Этот факт знаменателен в том отношении, что он в конечном итоге засвидетельствовал торжество научной школы члена-корреспондента РАН Хамита Нурисламовича Гизатуллина, поскольку Марданов Р.Х. был одним из его наиболее ярких и перспективных учеников. В связи с указанным невольно в память приходят события не столь уж давно прошедших дней в конце 1990-х и последующих годов.
В первую очередь вспоминается постановление Президиума РАН №30 от 18 февраля 1997 г. о преобразовании Института экономики и социологии (ИЭС) Уфимского научного центра РАН, возглавляемого членом-корреспондентом РАН Х.Н.Гизатуллиным, в Институт социально-экономических исследований (ИСЭИ) УНЦ РАН. Возникает вопрос: почему это вдруг он был преобразован, несмотря на то, что в начале 90-х годов прошлого века выжил в условиях так называемой перестройки, зачастую безденежья РАН, когда в институте месяцами не было возможности выплачивать заработную плату коллективу научных сотрудников. Тем не менее, институт под началом Гизатуллина Х.Н., во многом держась на его личном авторитете в системе РАН и республиканской науки, работал, выдавая серьезную научную продукцию, востребованную не только в самой республике, но и во всей новой России. Речь идет о тех концептуальных первопроходческих трудах института по формированию рыночных начал в региональной экономике, организации хозрасчетных принципов управления и регулирования ею, а также экономикой нижестоящих звеньев региональной управленческой иерархии таких как: город, административный район в городе и на селе, муниципальные подразделения административных районов, производственные коллективы разного отраслевого разреза и т.д.
Институт экономики и социологии УНЦ РАН был одним из первых научных учреждений РАН экономического профиля в стране, который по материалам своего региона подготовил указанные концепции хозрасчета, рыночных начал развития экономики и издал их в виде своих трудов. На базе этих фундаментальных трудов в г. Уфе неоднократно созывались научно-практические конференции, с помощью которых опыт научного обоснования и формирования новых рыночных принципов функционирования экономики передавался по всей России. Таким образом развивалась в 1990-е годы фундаментальная экономическая наука в республике и вместе с внедрением результатов исследований в практику республиканского управления и регулирования достаточно энергично развивалась и республиканская экономика.
В связи с живой, можно сказать, кипучей, но кропотливой работой в Институте экономики и социологии УНЦ РАН, безусловно, возникали самые передовые научно обоснованные мысли и идеи по организации будущего общественно-политического устройства нашей республики, ее экономики и других сфер нашей республиканской жизни и не только. Разрабатывались и фундаментальные труды вообще по становлению рыночной экономики в регионе и стране, на основании которых можно было бы, по мнению республиканских ученых-экономистов, прийти по кратчайшей прямой к высокоэффективной экономике и определенному, достаточно высокому уровню благосостояния населения. Однако содержание этих трудов, очевидно, именно из-за их новизны, научной обоснованности во многом шло вразрез с интересами и устремлениями возрождающейся новой бюрократии как в республике, так и в целом в стране. Поэтому и были неизбежны всякого рода конфликты между научной и бюрократической элитами, которые, как правило, заканчивались поражением именно представителей науки, как это случилось и в нашей республике.
Вспоминая основных героев баталий тех времен между указанными элитами, необходимо отметить, что от степени согласованности их действий и деятельности во многом зависело то, какие тенденции в развитии экономики и общества складывались в будущем для республики. В то же время надо заметить, что именно воспоминания о прошлом являются неизбежным инструментом и необходимостью его изучения с тем, чтобы разобраться в вопросе: что же послужило причиной того или иного исторического зигзага в том или ином направлении общественно-политического или социально-экономического развития. Эта необходимость существует не только в рамках такой важной науки как история, но и экономической науки. Недаром в ней есть такие самостоятельные разделы как история экономических учений и история экономики. Соответственно прошлые исторические пласты, если их не затрагивает память современников, то к ним неизбежно возвращается пытливый ум последующих исследователей с тем, чтобы установить историческую истину о роли каждого сколь-нибудь заметного деятеля прошлого в становлении того общества, в котором теперь они живут.
В связи с прошедшими событиями в республиканской экономической науке вспоминается тот же год, который упоминался нами в нашей предыдущей статье – год 1997-й. Как оказалось, год перелома нашей республиканской экономики, когда начали закладываться вехи ее неизбежного отставания от экономики Татарстана. Этот же год оказался и годом фактического уничтожения фундаментальной экономической науки в республике по прихоти президента-бая и руками академика-карьериста, который из кожи вон лез, чтобы угодить этим прихотям «бабая». Речь идет все о том же академике Нигматуллине Р.И., который организовал преобразование ИЭС УНЦ РАН, поскольку другими способами изгнать Гизатуллина Х.Н. с поста директора института оказалось невозможным. Невозможным по причине того, что коллектив института, так сказать, «насмерть» стоял за своего директора. Никакие способы уговоров и давления со стороны республиканского руководства не могли заставить коллектив проголосовать против его освобождения с занимаемого им поста. Этому послужила последовательная, глубоко научная позиция Гизатуллина Х.Н., занимаемая им относительно развертывающихся общественно-политических и социально-экономических событий в республике, в том числе и по стратегическим направлениям развития в ней экономической науки. Многие сотрудники были непосредственными участниками формирования этой позиции своими фундаментальными исследованиями в различных ее (экономической науки) областях. В соответствии с ней общественно-политическое устройство Башкортостана должно было строиться на более демократических началах, а экономика в своем становлении в новых условиях, с одной стороны, не должна была отходить от фундаментальных принципов рыночного развития, с другой – должна была строиться с учетом местных региональных условий своего развертывания. Эта позиция, а также личные убеждения Х.Н.Гизатуллина по тем или иным направлениям общественно-политического развития республики не устраивали власть предержащий в те времена истеблишмент и его ставленника.
Впрочем, такое происходило не только с лидерами передовой научной общественности, но и с непосредственными коллегами по руководству республикой. Вспомним М.П.Миргазямова, который ушел с должности Председателя Совета Министров РБ в 1992 г. по причине «политического противостояния с Председателем Верховного Совета республики Муртазой Рахимовым» [Копсов, Анатолий Яковлевич [Электронный ресурс] // Академик: Электронный сайт // Режим доступа:
Как видим, конфликты с главами правительства продолжались до тех пор, пока не наступил черед возглавлять его абсолютно покладистыми людьми. Соответственно, вновь невольно прослеживается непосредственная связь формирования тенденции замедления в развитии экономики Башкортостана с такого рода явлением в руководстве республики, как возникновение покладистости глав исполнительной власти и их неспособности каким-либо образом противоречить М.Рахимову.
«А после этого, – свидетельствует М.П.Миргазямов, – власть окончательно «понесло». В итоге мощнейшая республика была практически разорена. Начну с ТЭКа, так как это был экономический хребет республики, ее опора и гордость. Не хочется даже верить в это, но мы потеряли свое лицо, лицо мощнейшего центра нефтяной, нефтеперерабатывающей, нефтехимической и химической промышленности. От заводов остались крохи с примитивными процессами и производством, в основном дизтоплива, бензина и мазута. И продали ТЭК за копейки раз в 9–12 ниже рыночной стоимости. Не стало кондитерской, чайной, макаронной и швейной фабрик, лесная промышленность ушла на сторону. Банковская система разрушена, доля наших банков мизерна. В собственности республики практически ничего не осталось. Вот итог феодального правления с подтасовками, приписками, обманом, лизоблюдством и подхалимством окружающих власть людей…» [Гафурова С. Жизнь и судьба Марата Миргазямова [Электронный ресурс] // Общественная электронная газета // Режим доступа:
2. О последствиях уничтожения фундаментальной экономической науки
Все происходившие с научно-исследовательским учреждением фундаментального профиля организационно-политические перипетии не столь привлекли бы внимания, если бы не жесточайшие последствия принятых тогда решений по поводу реорганизации указанного института. Они заключались в том, что был не только ликвидирован работоспособный по высшему классу науки в системе РАН коллектив ученых, но и уничтожена сама фундаментальная экономическая наука в республике в лице профессиональной команды в сотню с лишним человек научных работников и вспомогательного персонала, возглавляемой высококвалифицированным ученым и крупным организатором науки – членом-корреспондентом РАН Х.Н.Гизатуллиным. Была уничтожена одним росчерком пера, развязавшим руки деятелю от науки, жаждущему сломить непокорного оппозиционера и отрапортовать «хозяину» об исполнении его указания. Одновременно в издевательской форме по отношению к коллективу квалифицированных специалистов института, без на то их согласия, были переданы о них сведения в республиканскую биржу труда, как безработных.
Через пару месяцев после этого был объявлен конкурс на замещение вакантных должностей во вновь созданном институте на месте преобразованного. Из коллектива числом в прошлом более сотни человек, назад захотели вернуться, подав документы на избрание, лишь 7 человек. Из них по результатам конкурса были зачислены в штат только двое. Тем самым институт, как нормально работающее научное учреждение в системе РАН, прекратил свое существование и фактически не был восстановлен в своем прежнем качестве квалификационного состава и рабочего режима ни тогда, ни в последующие годы. Хотя для этого делались все попытки, в том числе и посредством чуть ли не божественного облагодетельствования новых руководителей, начиная с приглашенного из Москвы на место Х.Н.Гизатуллина неизвестного в мире экономической науки никакими своими результатами доктора экономических наук Р.В.Фаттахова.
Эта административно-бюрократическая «победа» республиканского руководства над ведущим организатором деятельности фундаментальной экономической науки в республике явилась другой из причин, заложенных в основание траектории угасающего развития экономики республики, наряду, как указывалось нами в прошлой статье, с укрепившейся в конце 1990-х – начале 2000-х годов авторитарной системой управления, совмещенной с субъективно-националистическим принципом подбора и расстановки кадров. То, что явилось на место Института экономки и социологии после его разгрома уже больше не соответствовало официальным и неофициальным положениям и требованиям к научному учреждению, в обязанности которого входило бы оказание действенной помощи руководству региона в построении эффективной экономики и разработке фундаментальных основ экономической науки в специфических условиях вживания экономики России к рыночным условиям функционирования. Тем самым экономика республики лишилась в своем развитии фундаментальной научной поддержки. То, что сегодня сложилось в системе УНЦ РАН вместо «гизатуллинского» института представляет собой по его меркам захудалую лабораторию по зарабатыванию денег выполнением текущих проходных хозяйственных договоров и госконтрактов, никак не объединенных передовой методологической системой и фундаментальными научными основаниями. К тому же, возглавляемую человеком, не сведущим в фундаментальных основах экономики, но весьма способным в блокировании свежих научных идей. Соответственно в ней сегодня полностью отсутствует академический дух, академическая атмосфера творчества [См. об этом: Нусратуллин В.К. Не допустить ликвидации академического института [Электронный ресурс] // Открытая Уфа: Электронный сайт // Режим доступа:
Разрабатываемые после этих событий разного рода концепции социально-экономического развития республики, лишенные фундаментальных оснований, уже не могли быть едиными логически и методологически выверенными и связанными документами, подготовленными на основе передовых достижений экономической науки, в том числе и республиканского масштаба. Отсутствие квалифицированных кадров в коллективе вновь созданного Института социально-экономических исследований УНЦ РАН привело к тому, что в течение ряда лет функцию подготовки такого рода документов вынуждена была принять на себя Башкирская академия госслужбы и управления при Президенте Республики Башкортостан.
Однако та же причина отсутствия квалифицированных кадров заставляла руководителей проектов подготовки концепций формировать коллектив исполнителей из разных, преимущественно образовательных организаций столицы республики. Максимум, что могли делать участники таких коллективов – это дать «сборную солянку» мыслей и идей отдельных авторов, выдававших свои материалы по принципу «кто, во что горазд». Несмотря на то, что продукция указанных разношерстных коллективов после окончательного редактирования выглядела внешне достаточно респектабельно и в ней зачастую писались правильные слова о необходимости ускоренного инновационного развития экономики республики, но, к сожалению, она каких-либо прорывных идей не содержала. Во-первых, потому что их авторы выполняли указанную работу по совместительству с огромной учебной нагрузкой в вузах. Во-вторых, их работа, особенно в части окончательной научной редакции, выполнялась с оглядкой на мнение и будущую оценку республиканского руководства, в частности, президента республики.
Невысокое качество указанных документов, отсутствие в них свежих мыслей и прорывных концептуальных идей, базирующихся на фундаментальных изысканиях в современных условиях развития экономики, привели к тому, что уже к середине 2000-х годов руководство республики стало подыскивать «варягов» со стороны с тем, чтобы поручить им подготовку качественных документов указанного типа, в которых обосновывалось бы эффективное социально-экономическое развитие республики. Однако и эти попытки не приводили к успеху, поскольку посторонних авторов подводило незнание специфики экономики республики и стремление не столько выяснять ее, сколько «урвать денежку» за представление кое-как подготовленных документов более всего формального содержания. Соответственно, они не могли содержать в себе качественные ответы на насущные вопросы, которые заинтересовали бы практических работников госслужбы и управления республики в их повседневной и перспективной деятельности. Яркие примеры подготовки такого рода документов можно было бы здесь рассмотреть, если бы не ограниченность формата статьи.
3. Наука и инновационная деятельность в Башкортостане в сравнении с Татарстаном
Теперь можно рассмотреть более подробно сущность региональной экономики, ведомой фундаментальной наукой, в том числе и не в последнюю очередь – экономической. И той экономики, которая в своем развитии руководствовалась интуитивными представлениями опытного в бытность при административно-плановой экономике хозяйственного руководителя, волею случая оказавшегося на вершине республиканской власти. Разница между уровнями инновационного развития двух сравниваемых региональных экономик достаточно велика, что позволяет судить о трагических для республики последствиях уничтожения фундаментальной экономической науки.
Для анализа проблемы в рамках заявленной нами задачи обратимся к разделу «Наука и инновационная деятельность» в статистическом справочнике по итогам 2012 г. [См.: Республика Башкортостан и отдельные субъекты Российской Федерации: Статистическое обозрение. – Уфа: Башкортостанстат, 2013. – С. 84–87]).
Прежде всего отметим, что при большей численности населения в нашей республике (на 1 января 2013 г. в Республике Башкортостан (РБ) она составила 4 млн. 60,9 тыс. чел., в Республике Татарстан (РТ) – 3 млн. 822 тыс. чел.) количество организаций, выполнявших научные исследования и разработки, в соседней республике превысило их число в нашей – на 48 ед. или же на 69,6%. Численность персонала, занятого исследованиями и разработками в РТ, также превышает показатель РБ примерно на ту же величину – на 68,1% (в РТ – 13730, в РБ – 8166 чел.).
Число организаций, ведущих подготовку аспирантов в Башкортостане меньше, чем в Татарстане ненамного – всего лишь на 6 единиц или на 19,4% (31 и 37 ед.). Однако численность самих аспирантов значительно выше в Татарстане: на 40,6% (в РТ – 4032, в РБ – 2867). Те же показатели по докторантам составляют соответственно: число организаций, ведущих подготовку докторантов и там, и здесь равно 11 ед. Однако, докторантов готовится в Татарстане на 76 чел. или на 98,7% больше (в РТ – 153, в РБ – 77 чел.).
Если же говорить об инновационной деятельности в наших республиках, то в Татарстане отгружено инновационных товаров собственного производства, выполнено работ и услуг собственными силами организаций промышленности на 269306 млн. руб., а в Башкортостане – на 62000 млн. руб. Превышение – в 4,34 раза. Та же самая цифра в сфере услуг составляет превышение в 19 (!) раз (в РТ – 3268, в РБ – 172 млн. руб.).
Удельный вес организаций, занимавшихся инновационной деятельностью в 2012 г., в общем числе обследованных организаций по технологическим инновациям составил в Татарстане 16,9, в Башкортостане – 12,6% (превышение на 4,3 процентных пункта), по маркетинговым – 3,6 и 2,3 (на 1,3 процентных пункта), по организационным – 5,4 и 2,9 (на 2,5 процентных пункта).
Число созданных передовых производственных технологий составило в Татарстане 45, в Башкортостане – 6 ед. Превышение составило в 7,5 раза. Число же использованных передовых производственных технологий оказалось больше в Башкортостане на 23,7% (в РБ – 6372, в РТ – 5151 ед.). Однако, надо заметить, что создание и внедрение передовых технологий характеризует отношение субъекта федерации к науке гораздо более ответственное, чем просто использование, поскольку в первом случае речь идет о внедрении собственных идей в производство, а во втором – чужих.
Татарстан идет впереди Башкортостана и по использованию объектов интеллектуальной собственности в 2012 г. Так, изобретений используется в общественном производстве в РТ 643 ед., в РБ – 235 (превышение в 2,74 раза), полезных моделей – 331 и 76 (в 4,36 раза), промышленных образцов – 43 и 34 (на 26,5%), программ для ЭВМ – 64 и 35 (на 82,9%).
Особенно впечатляют данные по поступлению заявок на выдачу патентов в двух республиках, поскольку, по сути дела, это чисто научно-техническая продукция, отражающая отдачу науки на внимание к ней со стороны правительственных и научно-организационных структур. За 2012 г. в Татарстане поступило заявок на выдачу патентов по изобретениям 961 ед., в Башкортостане – 585 (превышение на 64,3%), выдано патентов в РТ – 722, в РБ – 566 (больше на 27,6%); по полезным моделям заявок на выдачу патентов – 656 и 236 (в 2,78 раза), выдано – 525 и 192 (в 2,73 раза), по промышленным образцам заявок на выдачу патентов – 35 и 13 (в 2,69 раза), выдано – 29 и 28 (на 3,6%).
Конечно, дотошный читатель заметит, что история развития науки в Татарстане имеет гораздо более глубокие корни, чем в Башкортостане. Однако, достижения и разница как в содействии развитию науки, так и в получении ее результатов, а также внедрению их в производство в соседней республике просто впечатляют. И есть чему поучиться у татарстанцев в первую очередь нашему республиканскому руководству, поскольку, как было описано нами выше, наша фундаментальная наука в части экономики была не только не обласкана с его стороны, а фактически оказалась объектом гонений и разгрома при прежнем президенте.
И немалую толику трудов по этому поводу приложили сами руководящие представители башкирской науки, которых к этому толкали не столько зависть или что-либо другое, человечески не чуждое научным работникам, сколько стремление услужить бюрократическим структурам в угоду их и собственным личным амбициям. Очевидно, личная выгода застила им глаза и они не задумывались об общественных последствиях своих деяний. В то время как наука по образу своей непосредственно творческой деятельности должна быть независимой от указанных структур с тем, чтобы иметь возможность давать им же наиболее объективные результаты своего труда, которые имели бы наибольший эффект от их внедрения в общественное производство, в систему управления и регулирования им. Тем более, что в организационном плане академическая наука не находится в непосредственном подчинении местных региональных структур власти.
В то же время и бюрократические структуры, ведомые нашими идеологами, должны были бы для получения высоких результатов не вмешиваться в деятельность научных структур и их работников, каким бы последние не обладали независимым характером. Идеологи могли бы предостеречь бюрократические структуры от административного уклона в отношениях с наукой, если бы они сами дружили с ней. Однако, как оказалось, такой дружбы и взаимопонимания между разработчиками и проводниками нашей идеологии и экономической наукой, по большому счету, на протяжении практически уже десятков лет просто не существовало. Результат налицо: пренебрежение к науке обернулось пренебрежением к экономике и благосостоянию населения. Плоды такого пренебрежения мы уже испытываем в настоящее время.
Теперь, с тем, чтобы обеспечить вывод республиканской экономики из траектории замедленного развития и затяжного отставания от своих соседей, с которыми не так давно по историческим меркам мы шли, по крайней мере, вровень по основным социально-экономическим показателям, надо, безусловно, заняться в первую очередь немедленной реорганизацией и обустройством фундаментальной экономической науки в лице Института социально-экономических исследований УНЦ РАН, как академического научного учреждения, призванного обеспечить фундаментальные основы указанного нами прорыва. Решив, в первую очередь, главный организационный вопрос с руководителем этого учреждения с тем, чтобы вернуть в него академический дух исследований, академическую атмосферу творчества, которая, и только она, вдохнет фундаментальные основы в любой научный продукт как республиканского, так и национального уровня, который будет производить. Вот тут-то, как раз, для исправления критической ситуации в системе фундаментальной экономической науки возникает необходимость использования в виде исключения, хоть и негодного в обычном регламенте функционирования академических научных учреждений подхода, называемого административным ресурсом.
Однако, речь не идет по примеру академика Нигматуллина Р.И. о разгоне вместе с руководителем существующего коллектива института. Речь идет о внедрении новых принципов организации академической науки в ИСЭИ, в соответствии с которыми существовала бы возможность полного раскрытия творческих способностей коллектива научных сотрудников в решении в первую очередь насущных задач, встающих перед экономикой республики. В то же время на базе «живых» научных результатов формировались бы уже фундаментальные основы развития «большой экономической науки». И это сделал бы новый руководитель института, который для решения указанных задач в первую очередь стал бы скрупулезно заниматься подбором высококвалифицированных кадров, формируя работоспособный в фундаментальной науке коллектив.
Доктор экономических наук,
профессор Нусратуллин В.К.
E-mail: [email protected]
© Новостной портал "Трибуна Башкирии", 2011
Все материалы, размещенные на портале носят исключительно информационный характер.
За содержание публикаций и комментариев администрация портала ответственности не несет.
Материалы, не соответствующие правилам портала удаляются без предупреждения.
При использовании информационных материалов с сайта "Трибуна Башкирии", обратная ссылка обязательна.